Отец Чжэн Цзеюаня и Сан Чжэнбай были деловыми партнерами, из-за этих отношений я и Чжэн Цзеюань часто виделись в детстве и, естественно, подружились. Он был немного младше меня и до сих пор ведет праздный образ жизни, везде шатается со своими дружками-приятелями. Поэтому, когда его отец видел Сан Чжэнбая, он всегда проявлял чрезмерный энтузиазм, словно нашел родственную душу, и любил снова и снова рассказывать о сыновьях двух семей, так что Сан Чжэнбаю это быстро надоедало – ему совсем не нужно было, чтобы кто-то еще напоминал ему, какой его сын бездельник.
[Хочешь поразвлечься? Сегодня я арендовал площадку целиком].
На моем телефоне высветилось сообщение от Чжэн Цзеюаня, и из-за новой аватарки я сначала его не узнал. На фото рыжеволосый Чжэн Цзеюань полулежал на капоте желтого суперкара, на лбу красовались золотые квадратные очки, а средние пальцы были дерзко выставлены в объектив – типичный образ распущенного хулигана.
Неудивительно, что Сан Чжэнбай все время думал, будто это я испортил его, он весь, от макушки до пят, излучал ауру «плохого парня». На самом деле, в последние два года мы стали значительно реже тусоваться вместе, я завязал с выпивкой, не люблю шумные компании, не покупаю машины и не очень-то в ладах с его дружками. Но он до сих пор периодически зовет меня повеселиться, отчасти из-за былой дружбы, но в большей степени просто по привычке.
В чате было последних десять сообщений примерно такого же содержания: Чжэн Цзеюань предлагал куда-нибудь выбраться, а я отвечал «нет», даже лишний раз печатать было лень.
И в этот раз я собирался отказаться, но в последний момент передумал.
[Где?]
В любом случае, даже если я не пойду гулять, Сан Чжэнбай все равно решит, что я пошёл, так что лучше действительно сходить.
[Наконец-то я сдвинул тебя с места, великий Будда!]
Чжэн Цзеюань прислал мне локацию – это был ночной клуб, который он давно облюбовал, находился в центре города, всего в двадцати минутах езды от меня.
Я надел куртку и вышел, дорога была свободной, так что я добрался даже быстрее ожидаемого на пять минут.
Бросив ключи от машины парковщику у входа, едва переступив порог клуба, я был оглушён шумными звуковыми волнами, от которых слегка заломило виски. Хотя было всего десять вечера, атмосфера в клубе уже накалилась до предела, на танцполе толпились танцующие мужчины и женщины, в воздухе витала едкая смесь запахов сигарет, алкоголя и неизвестных духов, от которой к горлу подступала тошнота.
Официант узнал меня и знал, что я вместе с Чжэн Цзеюанем, поэтому без лишних слов проводил к самому большому вип-диванчику на втором этаже.
— Сан Нянь! — увидев меня издалека, Чжэн Цзеюань поднял руку в приветственном жесте.
— Брат Нянь!
— Брат Нянь.
Вокруг него собралась компания из десяти человек, были как новые, так и знакомые лица, и все они присоединились к приветствию.
По отношению к Чжэн Цзеюаню у меня всегда был плохой вид, не говоря уже о его приспешниках. Не удостоив их ответа, я прямо уселся напротив Чжэн Цзеюаня и попросил официанта принести мне бутылку газировки.
— Давно тебя не видел, уже решил, что ты решил встать на путь исправления, — Чжэн Цзеюань взял со стола передо мной пачку сигарет и протянул мне.
— Просто был занят, — я вынул из кармана свою электронную сигарету, давая понять, что в его сигаретах нет нужды.
Он бросил взгляд на мою черную электронную сигарету и вопросительно приподнял бровь:
— Бросил курить?
— Угу, — я не стал много говорить, сделал затяжку электронной сигаретой, прогнал дым через легкие и медленно выдохнул через ноздри. В один миг спертый и едкий воздух вокруг наполнился насыщенным ментоловым ароматом.
Потягивая напитки, танцуя, извиваясь под музыку диджея и крича, Чжэн Цзеюань с воодушевлением наблюдал за толпой внизу, верхняя часть его тела слегка раскачивалась в такт, на лице читалось удовольствие.
Чуть за одиннадцать в клубе стало собираться все больше народу, диджей взял микрофон и объявил присутствующим, поблагодарив Чжэн Цзеюаня за аренду и призвав всех как следует оторваться. Свет упал на второй этаж, где Чжэн Цзеюань, держа в одной руке сигарету, а в другой небрежно стакан виски, издали поднял тост толпе внизу, вызвав всеобщие овации.
Молодой, богатый, галантный и щедрый, освещенный светом Чжэн Цзеюань разительно отличался от робкого и жалкого, каким был при отце, излучая уверенность, словно стал другим человеком. Возможно, именно в этом и крылась причина его пристрастия к ночным клубам – получить признание и восхищение, которых ему не доставало дома. Хоть и ненадолго, но, как с сигаретами и алкоголем, однажды подсев, бросить крайне сложно.
Ближе к двенадцати Чжэн Цзеюань наигрался на этой вечеринке и решил сменить обстановку и пойти поужинать, спросив, не хочу ли я куда-нибудь заехать.
И правда, хотел.
— Закуски за мой счет, пусть едут следом за моей машиной, — сказал я, опираясь на дверцу.
— Тогда веди, — ответил Чжэн Цзеюань и сел на пассажирское сиденье.
Через полчаса наша компания добралась до рыбацкого причала на берегу реки. Ряды больших ларьков тянулись один за другим, образуя великолепную огненную матрицу. Хоть район был далек от центра Хунши, а вокруг виднелись лишь ветхие самострои и старые здания, но из-за популярности этого места среди туристов, а пик сезона еще не миновал, даже глубокой ночью здесь было немало посетителей. Ряд разноцветных суперкаров, припаркованных вдоль обочины, привлек взгляды многих, и владельцы нескольких ларьков выбежали наперехват, зазывая нас поужинать у них.
Но я не свернул с пути, твердо держа цель, повел компанию дальше, миновав самые процветающие ларьки, к самому отдаленному углу причала.
— Этот? Ты уверен? — с сомнением оглядывался вокруг Чжэн Цзеюань.
Я кривовато усмехнулся:
— Уверен.
Хозяин этого на вид жалкого ларька, протиравший столы, услышал шум и обернулся. Завидев меня, на его лице отразилось удивление.
— А, доктор Цзи? — я изобразил тоже изумленный вид.
Цзи Чэньфэн в фартуке, с тряпкой в руках, смотрел так, будто никак не мог взять в толк, зачем я здесь, и задал вопрос, прозвучавший как шутка:
— Вы пришли... поесть?
Под фартуком на Цзи Чэньфэне была обычная толстовка и джинсы, отличавшиеся от строгого белого халата более раскованным и простецким видом.
— Да, я пришел перекусить поздним вечером с друзьями, — вздохнул я, усаживаясь на место поближе к Цзи Чэньфэну. — Какое совпадение, что мы встретились таким образом.
Конечно, это было не совпадение. Владелец этого ларька, Янь Шаньхуа, Цзи Чэньфэн и другие были многолетними соседями. Янь Шаньхуа каждый вечер после работы уборщицы в больнице подрабатывала здесь официанткой, а в разгар сезона, когда было много народа, Цзи Чэньфэн тоже приходил помогать обслуживать посетителей – так было на протяжении многих лет, начиная с школы.
С той маленькой черепахой возможностей для беседы было немного, поэтому чтобы сблизиться с Цзи Чэньфэном, мне пришлось специально создать ситуацию для «случайной» встречи.
— Чэньфэн, ты иди разнеси заказы, а я приму гостей, — донесся издалека знакомый женский голос.
— Иду, — обернулся Цзи Чэньфэн, сунул мне в руки сложенное меню со стола и сказал: — Это меню, сначала посмотрите.
С этими словами он развернулся и ушел. Без его фигуры, загораживавшей обзор, подошедшая Янь Шаньхуа тоже заметила меня. Ее глаза непроизвольно расширились, и слово «Сан» едва не слетело с губ, но она удержалась под моим ледяным взглядом.
Янь Шаньхуа поспешно подошла, нервно вытирая ладони о фартук на талии:
— Сади... садитесь, можете садиться куда угодно.
Усердно приглашая компанию, когда она представляла Чжэн Цзеюаню коронные блюда ларька, Янь Шаньхуа то и дело бросала на меня украдкой взгляды.
Эти ее воровские взгляды были ненамного лучше откровенных, но если обратить на них внимание, это только вызовет подозрения.
Пусть смотрит, все равно никому и в голову не придет, какие у нас с ней отношения.
— Вы закажите, — предоставив Чжэн Цзеюаню право заказывать, я оглядел округу и устремил взгляд на Цзи Чэньфэна вдалеке.
В отличие от других ларьков на причале, рассчитанных на десять-двадцать столов, в этом «Ларьке дяди Ли» было всего три круглых стола, за каждым помещалось по пять-шесть человек, да и расположен он был в дальнем неприметном углу, так что понятно, почему дела здесь шли плохо.
До нашего прихода в ларьке сидел всего один столик из двух человек, по сравнению с другими местами – полная «холодрыга».
Цзи Чэньфэн поставил тарелки с едой и прибрал посуду у доевших посетителей. При этом он бросил взгляд в мою сторону, и наши глаза встретились.
Я дружелюбно ему улыбнулся, выражая самые добрые намерения.
Его взгляд лишь скользнул по моему лицу, выражение осталось безучастным, никакой реакции, будто он не только оглох, но и ослеп.
— Вот и все, — без тени почтительности ко мне Чжэн Цзеюань заказал целый лист блюд.
Янь Шаньхуа повторила заказ, принесла нам напитки, а затем пошла помогать хозяину.
— Ты знаешь хозяина этого ларька? — развернув одноразовую посуду, с любопытством спросил Чжэн Цзеюань. — Это же не в твоем стиле, разве ты не терпеть не можешь эти грязные уличные забегаловки?
— Не знаю хозяина, знаю официанта, — я указал на Цзи Чэньфэна за плитой, ловко сбрасывавшего объедки в ведро, и пересказал Чжэн Цзеюаню историю с лечением черепахи, опустив некоторые детали.
— Ты что, всерьез принимал участие в судьбе той черепахи?
Хоть с Чжэн Цзеюанем у нас было мало общих увлечений, но не зря мы дружили с самого детства – он сразу ухватил суть.
— Ну, я столько лет за ней присматривал, нормально, что привязался, — закончив убирать грязную посуду, Цзи Чэньфэн подошел к Янь Шаньхуа, видимо, желая взять ее работу на себя, но она с улыбкой отказала ему.
Хозяин ларька Ли Цян был добродушным на вид толстяком средних лет, его футболка насквозь промокла от пота, со лба и шеи градом катились капли, отчего невольно закрадывалось опасение, что эти крупные жирные капли могут случайно упасть и в готовящуюся им еду.
Он что-то сказал Цзи Чэньфэну, тот взял со стула большой чайник и поднес ко рту Ли Цяна, напоив его водой.
Ли Цян с удовольствием прищурился и благодушно улыбнулся, кивнув подбородком в сторону стула для отдыха у плиты – видимо, предлагая Цзи Чэньфэну присесть.
Цзи Чэньфэн чуть улыбнулся уголками губ и в этот раз не отказался, присев на указанное место.
— Помню, вначале ты ненавидел ту черепаху и говорил, что когда-нибудь сваришь ее, — видать, Чжэн Цзеюаню редко выпадал шанс поговорить со мной, и он все крутился вокруг темы с той маленькой черепашкой.
Я отвел взгляд, в голосе проскользнула насмешка:
— Человеческая натура весьма сложная штука.
Дракон рождает дракона, феникс – феникса*. Хоть мне и не хочется в этом признаваться, но я, должно быть, такой же, как Янь Шаньхуа.
(п.п.: 龙生龙，凤生 – это китайская поговорка, которая означает, что дети обычно наследуют качества и характер своих родителей).
25 лет назад, на седьмом месяце беременности, когда муж Янь Шаньхуа работал на стройке, в свободное время между рабочими вспыхнул конфликт из-за карточной игры, и её мужу разбили голову кирпичом. В шоковом состоянии она преждевременно родила меня.
Лишившись единственного кормильца, перед лицом огромных счетов за медицинское обслуживание и новорожденного ребенка, она безутешно рыдала день за днем, пока, наконец, по рекомендации сочувствующих больничных медсестер, не стала кормилицей для младенца из семьи Сан.
Госпожа Сюй Ваньи из семьи Сан скончалась при родах, оставив после себя сына. Сан Чжэнбай внезапно овдовел, при этом его карьера находилась на критическом этапе, дома и на работе все шло наперекосяк. Он был совершенно вымотан и не мог уделять внимание сыну, поэтому передал его на попечение Янь Шаньхуа, честной с виду женщины.
Эта работа стала для Янь Шаньхуа ниспосланным свыше спасением. Однако, предвидя перспективы благополучной жизни в семье Сан и противопоставляя им собственное бедственное положение, она из корыстных побуждений тайно подменила детей. С тех пор я стал сыном Сан Чжэнбая, а Цзи Чэньфэн – её сыном.
Если бы человеческая натура не была столь сложной, смогла бы Янь Шаньхуа пойти на такое? Если бы человеческая натура не была столь сложной, как бы я мог сидеть здесь сейчас, все знать и при этом делать вид, что мы с ней незнакомы?
Эгоизм – инстинкт, жадность – природа, добро – мимолетность, зло – вся жизнь. Янь Шаньхуа такая, а я, как ее сын, разумеется, такой же.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/4306/156059
