Готовый перевод But I'm a Serious Person / Но я же серьёзный человек [❤️]: К. Часть 35

— Даже если доза небольшая, я не хочу, чтобы ты пил. Жуйтин, верь или нет, но я ни за что не стал бы использовать такой способ, чтобы стать ближе.

Он не позволил бы даже малейшему облачку омрачить луну. Даже если это облако — он сам.

Но желания человеческого сердца грязны, и он мучился ими каждую секунду.

— Ты не хочешь переспать со мной? — Лянь Жуйтин опустил взгляд, прикрыв глаза, за которыми скрывалось равнодушие.

Он поднял ногу и надавил носком на промежность Цэнь Ши, не сильно, но и не слабо, медленно произнося:

— Как же ты справлялся все эти годы? Только за счет любви ко мне? Теперь, когда появился удобный случай, разве не должен был взорваться, как вулкан?

— Бам!

Цэнь Ши плюхнулся на пол, ударившись спиной о журнальный столик. Пальцы впились в край стола, ноги расставились, и он не смел пошевелиться, захлебываясь в волнах физического и душевного наслаждения под спокойным и в то же время страстным взглядом Лянь Жуйтина.

Дыхание было горячим и тяжелым. Он открыл рот, но не мог издать ни звука.

Лянь Жуйтин откинулся на спинку дивана. Кроме давящей ноги, он не двигался, невозмутимый, словно ничего не произошло:

— Каждый раз, когда ты на меня смотришь, я чувствую, как сильны твои чувства. Но ты ведешь себя сдержанно. Я не могу понять, откуда такая глубокая привязанность. Может, мне это только кажется?

— Нет, я... я действительно люблю тебя, — торопливо ответил Цэнь Ши, его хриплый голос дрожал. — Ты не знал, но я люблю тебя уже много лет.

— Почему? — На холодном лице Лянь Жуйтина появилась трещина недоумения.

— Наверное... — Цэнь Ши тяжело вздохнул. — Я просто безумец, который, столкнувшись со стеной, не повернет назад. Ненавижу до предела, люблю — тоже до предела.

Перед тем как убить отца, Цэнь Миньдун похвалил его, сказав, что он рожден для этого дела — его сердце достаточно жадное, жесткое и жестокое, чтобы, поставив цель, идть до конца. Так же он и хранил мимолетную мечту юности, упрямо любя четырнадцать лет. Он подсматривал за Лянь Жуйтином из тени, и с годами этот образ въелся в его плоть и кровь. Без причины, без оглядки на последствия.

— М-м-а...

Услышав стон Цэнь Ши, в котором смешались боль и наслаждение, Лянь Жуйтин осознал, что усилил нажим ногой. Он невольно погрузился в пучину его одержимой и глубокой любви.

Четырнадцать лет. Сколько таких отрезков в человеческой жизни? Любовь, выдержанная во времени, сияет, как алмаз. Если бы Цэнь Ши не был Цэнь Ши, он, несомненно, влюбился бы в него.

Но если бы Цэнь Ши не был Цэнь Ши, была бы такая любовь возможна?

— Ха...

Нога ослабла. Лянь Жуйтин моргнул, затем рассмеялся:

— Ладно, теперь я верю, что все эти годы ты действительно жил аскетом.

Цэнь Ши словно лишился всех сил. Он сидел, опираясь руками о пол, голова опущена, грудь тяжело вздымалась. Весь он был поглощен невероятным наслаждением, внутри — пустота, в ушах — только гул. На поддразнивание Лянь Жуйтина он не обратил внимания.

Лянь Жуйтин опустил ногу на пол и, глядя сверху вниз, принял отстраненный вид.

Внезапно Цэнь Ши бросился на него. Глаза его покраснели, ноздри раздувались, бесконечная жажда бушевала в нем. Еще чуть-чуть — и он потерял бы рассудок и поцеловал бы его.

Он откинулся назад, сел на пол, взял руку Лянь Жуйтина и прижался к ней лицом, с упоением вдыхая едва уловимый аромат мака, исходивший от его ладони.

Едва уловимый, слабый, но отчетливый...

Он поднял голову, принюхался. Это не было иллюзией — в воздухе действительно витал аромат мака. Лянь Жуйтин выпустил феромоны, ровно столько, чтобы не вызвать у него дискомфорта.

Цэнь Ши инстинктивно приоткрыл рот, часто заморгав.

Лянь Жуйтин забрал руку, вместо этого сжав подбородок Цэнь Ши, большим пальцем прижался к его нижней губе, растянул ее в улыбке, наклонился и поцеловал свою же руку.

Кончик носа легонько коснулся кончика носа Цэнь Ши.

Затем он отпустил его, откинулся на спинку дивана и носком ботинка ткнул в уже промокшее место:

— Тебе не некомфортно? Не пойдешь принять душ?

Цэнь Ши смотрел на него, словно в трансе, кадык судорожно двигался, будто пытался проглотить собственное горло. Его голос звучал, как скрип ржавого механизма:

— Хорошо.

Как зомби, он побрел в ванную комнату, не сняв ни одной вещи, и встал под ледяной душ. Холод проник в кости, затуманенный разум постепенно прояснился.

Он запрокинул голову под струи воды, они лились так сильно, что невозможно было открыть глаза. Но его рот растянулся в широкой улыбке, слюна смешивалась с водой и разбрызгивалась вокруг.

Как дурак, помешанный на своих фантазиях.

Наконец Цэнь Ши привел себя в порядок внутри и снаружи. Выйдя из ванной, он думал, что сохраняет хладнокровие, но оно тут же дало трещину.

Лянь Жуйтин лежал на его кровати, на его подушке, мирно спал.

Цэнь Ши затаил дыхание, осторожно сел на край кровати и поднял руку, замершую над его лицом. Он не решался опустить ее.

Как описать этот момент? Он бы отдал жизнь за него.

Он даже невольно поблагодарил ненавистную судьбу за то, что та привела луну к нему. Даже если впереди — ад.

Пробыв слишком долго в кровавой бездне, куда не проникал свет, он отчаянно желал, чтобы луна пролила на него хоть луч. Но в то же время его охватывал ужас — если свет проникнет сюда, его гнилая душа больше не сможет прятаться.

Луна, что мне с тобой делать?

Как мне обладать тобой?

Рука замерла в воздухе, но в конце концов жадность победил разум. Он легонько коснулся щеки Лянь Жуйтина, словно гладил облако или лепесток, тепло от прикосновения проникло в его сердце.

Цэнь Ши убрал руку, наклонился и поцеловал Лянь Жуйтина в щеку. Одно прикосновение — и в груди вспыхнул неконтролируемый огонь. Он перешел на уголки губ, на верхнюю губу, он нежно облизал их и тут же отстранился.

Лянь Жуйтин даже не шелохнулся, глазные яблоки оставались неподвижными — он крепко спал.

Он не принц, поэтому не мог поцелуем разбудить спящую красавицу.

Цэнь Ши горько усмехнулся, осторожно лег на кроват с другой стороны, свободно обнял Лянь Жуйтина, прижался к его шее, вдыхая аромат мака, и закрыл глаза.

— Цэнь Ши.

Тихий голос назвал его имя. Цэнь Ши открыл глаза и увидел нежное лицо Лянь Жуйтина.

А, опять сон.

Он снова закрыл глаза, резко обнял его и, следуя бесчисленным фантазиям, точно поймал губы Лянь Жуйтина, целуя, пытаясь проникнуть языком. Но сначала его нижняя губа была сильно укушена.

http://tl.rulate.ru/book/5495/186185