Прошёл месяц. За это время Крис, как и обещала, навещала мужа почти каждый день, изо всех сил стараясь не злиться на ребёнка двадцати восьми лет.
В день, когда его выписали, рана почти затянулась — всё же, это одна из лучших особенностей его кожи. Правда, о том, чтобы шевелить этой рукой, не шло и речи. Врачи запретили ему двигать раненной рукой ещё месяц, даже если рана полностью затянется.
Перед тем, как сесть в такси, что отвезёт их обоих домой, Эрик крепко обнял жену одной рукой, облегчённо вздохнув.
— Мне было там так не по себе. Столько врачей, все смотрят на меня без маски… Это невыносимо. Повезло, что палата была одноместная, но…
— Всё в порядке, — Крис обняла его в ответ, погладив по спине. — Я знаю, как это выматывает. И надеюсь, что этот ужас, пережитый тобой здесь, станет отличным стимулом для того, чтобы больше ты не действовал на горячую буйную головушку, — мягко засмеялась девушка, взъерошив волосы мужа.
Эрик улыбнулся, счастливый от того, что его дьяволица наконец вернулась, и они вместе сели в такси.
Видимо, сказываются годы работы в полиции — Эрик понял, что в доме кто-то есть, стоило им только открыть дверь.
Крис сжала его здоровую руку, чуть потянув на себя, чтобы муж не успел натворить глупостей.
К ним вышел Стивен.
— Привет, старший брат, — неловко поздоровался парень.
Эрик уже понял, что это Крис его сюда привела. Но хочет ли сам Стивен здесь быть?
— Я тебе больше не старший брат, и мы все это знаем, — ломанным голосом пробормотал он. — Ты видел меня, и сейчас пришёл лишь из жалости.
— Нет! — хором воскликнули Стивен и Кристина.
— Я, пожалуй, оставлю вас наедине и приготовлю чай, — добавила она и отпустила ладонь супруга, пройдя внутрь.
Несколько секунд была напряжённая тишина.
— Сними маску, старший брат, — мягко попросил Стивен, подойдя ближе. — Я был удивлён, не скрою. Но я не испугался. Мне Кристина сказала, что ты так думаешь. Знай, ты не прав. Я испугался того, как все замерли, а потом, как в замедленной съёмке, снова начали стрелять.
По взгляду Стивен мог сказать, что Эрик скептически поднял бровь за маской.
— Я не хотел беспокоить тебя, пока ты был в больнице, — он подошёл ещё ближе. — Всё в порядке, ты у себя дома, и я уже знаю. Так, чего же ты теперь пытаешься скрыть?
Эрик обречённо вздохнул, медленно сняв маску. Что он ожидал? Отвращенье и иллюзию принятия. Всё, как было в школе. Но получил реакцию, похожую на Густава, но иначе. Стивен крепко обнял старшего брата, и пару раз по-дружески хлопнул по спине. Правда, после быстро отскочил, расширив глаза, что, как и Кристина, месяц назад, сверлил плечо «с заплаткой».
— Ой, прости, я совсем забыл о твоём плече. Надеюсь, не задел?
— Н-нет, — слегка заторможено ответил Эрик, растеряно глядя на парня.
— Ты думаешь, что Кристина попросила меня прийти, но это не так. Я сам пришёл к тебе, узнав, когда ты вернёшься из больницы. Я попросил Кристину, а не она меня, — он улыбнулся. — И ещё, поздравляю, что к твоей жене вернулась память. Но всё же, как плечо? Кристина хмыкнула, когда я её спросил, что на тебе всё заживает, как на собаке, но в её взгляде было беспокойство за тебя.
— Я мог умереть, это так. Но всё обошлось. А лицо… я таким родился, но надеюсь, это останется нашей тайной.
— Ясно, я всё понимаю, старший брат. Я скажу остальным, что это ты пострадал во время задержания особо опасного преступника, — пообещал Стивен, хлопнув Эрика по здоровому плечу. — А то некоторые позволяют себе нелестно высказываться о тебе.
Эрик удивился, но дал ему выговориться.
— Даже если их что-то не устраивает в тебе, ты в этом не виноват, и разве они не должны… не знаю, проникнуться уважением к тому, кто в двадцать восемь лет уже стал начальником полиции? Это — успех, к которому остальные должны стремиться.
— Так, может, и ты..? — предложил Эрик.
— Нет, нет и нет. Я сказал «остальные». Я же не собираюсь. И ты обещал, что не будешь меня уговаривать, старший брат.
— Просто жаль, у тебя есть лидерские качества и потенциал… Может, через лет пять передумаешь? Или хоть немного поднимешься вверх по карьерной лестнице?
— Может. Через пять лет. Чуть-чуть, — устало закатил глаза Стивен, после чего задумчиво выдал. — Было бы справедливо, если ты будешь называть меня младшим братом.
— Слишком много всего случилось, Стивен. Но я подумаю. Дай мне в себя прийти. Младший… брат.
Это было непривычно, но Эрику хотелось порадовать парня.
К двум расчувствовавшимся мужчинам вышла Кристина.
— Я приготовила ранний ужин на троих. Если ты тоже останешься, Стивен.
По тому, как сияли её глаза, по тому, как она переводила взгляд с мужа на Стивена и наоборот, сразу стало кое-что понятно.
— Вы подслушивали нас, Кристина? — спросил Стивен и переглянулся с Эриком, что кивнул, подтверждая его догадку.
— Нет, но я рада, что всё разъяснилось.
***
Вечером, когда Стивен уехал, Крис попыталась поцеловать Эрика, но он увернулся от поцелуя.
Только сейчас осознание того, что к супруге вернулась память, окатило Эрика, словно ледяной водой. Больше не будет её робкой версии, у которой имелось совсем другое очарование, чем у неё же в ипостаси дьяволицы.
— Что-то не так? Не волнуйся, я не задену плечо.
— Нет. Всё нормально… ну, почти. Просто… — он вспомнил, что с робкой Крис они поссорились из-за этого. А как поступит дьяволица? — Я люблю тебя. И успел влюбиться в ту тебя, которая была во время амнезии. Я не могу это отрицать. Те месяцы, что ты не помнила, ты была другой, по-своему прекрасной. Я люблю всю тебя. И сейчас я тоскую по этой Крис, той, которую ты так долго прятала от меня и от своего отца. Но думаю, Чарльз оказался в этом большим счастливчиком, ведь он видел в тебе больше нежности, чем мы. — он постарался закончить свою короткую речь шуткой, пусть и очень мрачной. Он не хочет ссориться с Кристиной.
Он боялся, что Крис тут же скажет, что ненавидит его, но она лишь ответила, отступив на шаг.
— Не буду скрывать, это обидно. Кажется, это и называется ревновать к самой себе. Я чувствую это уже второй раз. Но тогда я тоже признаюсь. Возможно, от того, что я вижу всю картину, вернув память, я не злюсь, понимая, что ты имеешь в виду. Но также, если бы ты потерял память, и я бы возилась с тобой амнезийным, я, наверно, тоже бы полюбила и эту твою сторону. Я понимаю тебя. Но всё равно обидно. И одновременно с этим, приятно лишний раз убедиться, что ты любишь всю меня. Но, думаю, нам лучше спать отдельно, — она усмехнулась. — Снова вернёшься на диван?
— Похоже, придётся. Но…
— Ничего не говори. Я всё понимаю. Спокойной ночи, Эрик.
— Спокойной ночи, Крис.
***
Утром они вместе встретились у одной закрытой двери и долго не решались войти. Теперь, когда к Кристине вернулась память, они могут зайти в эту комнату. Кристина заплакала первой, и Эрик открыл дверь, взяв супругу за руку, и медленно пара шагнула внутрь.
Детская Чарльза. Здесь тоже всё в винтажном стиле, комната совсем недавно была обновлена — когда Чарльзу исполнилось три. В комнате на стене висят красивые гобелены, что Эрик и Кристина повесили ещё до рождения сына, но которому они очень понравились. Обои с принтом белого кирпича — это и было одним из изменений, ведь Чарльза привлекало всё, что касалось стройки. Все окна настоящие, без тех зеркал, что разбил Эрик. Напротив маленькая кроватка, в которой спал их сын. На стене, что рядом с кроваткой, также висят щиты и мечи. Чарльз думал, что они настоящие, и хотел взять их, и был очень расстроен, что они плотно закреплены в стене, но вкусная и сладкая выпечка от папы быстро подняла ему настроение.
Конструкторы, что так любил Чарльз, были и в этой комнате — для этого был отведён целый большой шкаф, две отдельные полки и также мальчик хранил тех в коробках, которые сумел сохранить.
Эрик и Кристина сели на кроватку, опустошённые и разбитые общим горем, которое могут разделить вместе лишь спустя несколько месяцев после гибели сына.
— Я не верю, что его больше нет, — всхлипнула Кристина, проведя ладонью по одеялу. — Он… не мучался? — девушка с какой-то даже себе не понятной мольбой взглянула на мужа.
— Нет. Доктор сказал, когда я спрашивал о похоронах, что смерть наступила мгновенно, — ответил Эрик, ощущая, как по щекам текут слёзы.
В такой ситуации обычно радуются или облегчённо вздыхают, что всё произошло мгновенно, и боли умирающий близкий не чувствовал. Но как можно радоваться, если их любимого маленького сына не стало?
Долгое время они просто молчали и плакали, оглядывая комнату Чарльза, им казалось, что он до сих пор здесь, и сейчас он зайдёт в комнату и спросит, почему родители плачут. Им станет неловко, они рассмеются, и Чарльз сядет с ними. Но так не будет.
— В тот день, я слышала тебя, и испугалась, думала, что ты злишься на меня, за то, что потеряла память…
— Ты представляла меня жестоким мужем, — впрочем, он не удивлён. Тот взгляд, такой незнакомый, которым она смотрела на него в тот день.
— Немного. Ты сказал, что злился на себя. Винил себя в смерти Чарльза?
— И не только. Злился, что посмел когда-то связать свою жизнь с тобой, тем самым всё испор…
Кристина опустила ладонь на тонкие губы супруга.
— Не смей никогда так думать! — сердито, сквозь слёзы воскликнула она. — Мы были счастливы.
В этот раз «были» очень больно резануло по ним обоим. Ничего уже не будет, как раньше.
— Уж если кто и виноват, то это я, кто заставила тебя страдать в одиночку, скрывшись амн…
На сей раз Эрик прикрыл её рот рукой, а Крис убрала руку с его губ.
— Не вини себя в этом. Я не злился на тебя за это. Ты же знаешь, я не умею злиться на тебя. — убедившись, что возлюбленная поняла всю искренность его слов, Эрик убрал руку.
Крис, пристально его разглядывая, внезапно увидела серебро в волосах супруга.
— У тебя уже появилась седина… — задумчиво пробормотала Кристина.
— Да?
— Да. Два седых волоска. Наверно, появились, когда ты узнал про аварию.
— Для меня это было… Пока ехал домой, я тоже не верил, что Чарльза больше нет. В тот день я его даже не видел, из-за того, что рано ушёл на работу, он ещё спал.
— Верно… Я не смогла проститься с ним на похоронах, а ты — в день его смерти. В каком-то смысле, это справедливо… — Крис отсела подальше от супруга. — Только несправедливо, что ты уже оплакал его, а я — нет. Потому, позволь мне ненадолго побыть здесь одной.
Кристина обхватила подушку Чарльза, будто бы это был он сам, и снова заплакала.
Эрик вышел из комнаты, ничего не сказав, хоть и боялся, что скорбь сменится злостью, либо же после этого Крис замкнётся в себе, как было после гибели её отца.
http://tl.rulate.ru/book/5417/180400
