— Извините, что Вы только что сказали? — Цзи Чэньфэн слегка нахмурил брови, изобразив, что не расслышал меня.
Притворяется. Откинувшись на спинку кресла, я, положив локти на колени и переплетая пальцы, охотно повторил:
— Доктор Цзи, Вам нравится мой голос? — Опасаясь недостаточной ясности, я специально добавила уточнение: — Вызывающий возбуждение тип нравится.
Если вспомнить, каждый раз, когда он проявлял сильную, неадекватную реакцию, это было после того, как он слышал мой голос. Такое существо, как мужчина, от рождения может терять контроль над нижней частью тела по разным непонятным причинам. Быть одержимым особенным, по вкусу голосом – тоже возможно. А быть одержимым только голосом, но не остальными составляющими – явление распространенное и неудивительное.
Это также объясняло, почему Цзи Чэньфэн реагировал на меня физиологически, но в то же время был недружелюбен.
— Думаю, вы неправильно поняли... — уста Цзи Чэньфэна произнесли «неправильно поняли», но после нескольких слов он замолчал, не продолжив фразу. Видимо, не придумав, как оправдаться, он просто решил отрицать, типичная для него позиция.
Я заранее ожидал, что он не признается, поэтому не стал спорить о правде. Я легко и безропотно согласился с ним:
— Да, Вы правы, я ошибся. Возможно, я упрощал ситуацию. Доктору Цзи, не стоит принимать это близко к сердцу. У каждого бывают срывы, то, что случилось в тот день, было лишь несчастным случаем, давайте забудем об этом.
Казалось, Цзи Чэньфэн хотел еще что-то объяснить, но после минутного раздумья отказался от этой мысли. Да и что тут объяснять – лесенка была подставлена прямо к его ногам, кроме как по ней спуститься, у него не было другого выхода.
Видя, что Цзи Чэньфэн не собирается делать заказ, я просто забрал у него из рук меню и позвал официанта.
— У Вас есть пищевые ограничения? — спросил я.
Цзи Чэньфэн покачал головой.
Когда он молчит, создается впечатление необычайной тишины, даже жалости.
Прямо белый медведь, а изображает из себя бедного детёныша тюленя, как неуместно.
Заказав несколько фирменных блюд и дождавшись подтверждения от официанта, я естественно сменил тему разговора:
— На самом деле, я пришел сегодня в основном по другому поводу... В последнее время у нас дома ремонт, опасаюсь, что из-за пыли и шума пострадает здоровье Сяо Цао, поэтому хочу оставить его жить в клинике еще на полмесяца.
О ремонте, конечно, речи не шло. Оставить черепаху на попечение Цзи Чэньфэна в ветклинике было проще и удобнее, чем каждый день ходить обедать в ту грязную забегаловку. Пока не найден лучший способ, черепаха была единственным предлогом приблизиться к нему, и его надо было хорошенько использовать.
— Полмесяца, говорите... — Цзи Чэньфэн обдумал и выдвинул непонятное для меня требование: — Конечно, продолжать лечение нет проблем, но я надеюсь, господин Сан будет часто навещать его после работы.
Я внимательно наблюдал за его лицом и убедился, что он серьезен, возникло нелепое чувство:
— Неужели он будет скучать по мне?
— Будет.
Поскольку он был абсолютно серьезен, без тени шутки на лице, это только сильнее провоцировало меня рассмеяться.
Я всё же рассмеялся, вздрагивая плечами, а он снова надел это выражение лица, будто в него вселился бедный тюлененок, от чего я никак не мог остановить смех.
— Извините, Вы такой смешной, — я вытер выступившие от смеха слезы и постарался сдержать улыбку.
Цзи Чэньфэн опустил взгляд, не разозлился и не продолжил говорить смешные вещи, а просто поднял стоявший перед ним стакан с лимонадом и сделал небольшой глоток.
В конце концов, это была всего лишь скромная уличная забегаловка, вкус мне не понравился, и я отложил палочки, съев пару кусочков. Зато Цзи Чэньфэн ел с хорошим аппетитом и один уничтожил почти половину блюд на столе.
Чтобы не забрызгать соком белый халат, он снял его и перекинул через спинку стула, обнажив светло-голубую рабочую форму с короткими рукавами.
Такая близость позволила мне получше рассмотреть мускулистые очертания его рук. При такой комплекции он, должно быть, способен прижать к стене любую женщину... нет, любого мужчину? Судя по его росту и мышцам рук, бедра у него тоже должны быть неплохо проработаны. В отличие от тех, кто набирает мышечную массу на диетах и спортпитании, эти мышцы не будут быстро сходить на нет, и ощущения от них лучше.
Какая жалость, что они достались Цзи Чэньфэну.
Видя, что Цзи Чэньфэн почти доел, я позвал официанта, чтобы рассчитаться.
— Вы съели так мало, не понравился вкус? — Цзи Чэньфэн бросил взгляд на мою почти нетронутую тарелку с едой.
Не мог же я сказать, что еда здесь такого же низкого качества, как яичный белок, раздавленный ногой вместе со скорлупой? Он только что съел изрядную порцию этой дряни.
— Нет, вкус здесь отличный, просто я переел утром и до сих пор немного сыт, поэтому не смогу съесть что-то еще.
Мой достойный ответ удовлетворил Цзи Чэньфэна, и вопросов больше не возникло.
Расплатившись, мы покинули заведение, а подойдя к входу в ветклинику, Цзи Чэньфэн остановился.
— Вы... заходите первым, — он достал из кармана брюк помятую пачку сигарет.
Сигарета после еды – счастье, достойное богов. В прошлом я тоже имел это удовольствие, но теперь мне следует как можно реже вспоминать подобные ощущения.
Оставив его снаружи одного, я толкнул дверь и зашел в ветклинику, чтобы договориться с медсестрой на ресепшене о продлении пребывания Сяо Цао. Когда Цзи Чэньфэн вернулся, все формальности были улажены. Я показал ему запись об оплате в телефоне, он ничего не сказал, просто взял белый пластиковый контейнер с черепахой и вернулся в свой маленький кабинет.
Я последовал за ним, зашел в кабинет и плавно прикрыл дверь.
Цзи Чэньфэн осторожно вынул вылечившуюся черепаху и поместил ее обратно в стеклянный аквариум. Кабинет был крохотным, без окон, в замкнутом пространстве легко скапливались запахи. Табачный аромат от Цзи Чэньфэна ворвался прямо в мои легкие, стимулируя центр удовольствия в мозгу, заставляя меня непроизвольно выделять слюну и учащая пульс.
Как раз когда я изо всех сил сопротивлялся нахлынувшей никотиновой тяге, взгляд упал на бутылочку... фруктового йогурта.
Я проследил от этой чистой, стройной руки до лица Цзи Чэньфэна.
— Йогурт можете выпить, если проголодаетесь, — сказал он.
Конечно, я понимал, что это такое, просто не мог взять в толк, зачем он мне это предлагает. Во время детства в моей жизни точно не было ничего подобного. А после того, как я бросил пить, единственный напиток, который мог утолить жажду, стал кофе, самый горький кофе на свете. Молоко в кофе, пожалуй, единственное, что могло ассоциироваться с фруктовым йогуртом, однако текстуры у них совершенно разные. То, что я пью латте, вовсе не означает готовность попробовать йогурт...
— Спасибо, — я взял бутылку и, чтобы показать, как сильно я в ней нуждаюсь, тут же открутил крышку и сделал глоток.
Приторно-кислая густая масса... Фу, как же мерзко...
Мне пришлось приложить усилие, чтобы полностью проглотить йогурт. Я плотно закрутил крышку, решив выбросить бутылочку по дороге в мусорное ведро.
— Не похоже, что доктору Цзи нравятся такие вещи.
Неужели это и правда был не отлученный от груди детеныш тюленя?
— Его кто-то другой мне дал, — Цзи Чэньфэн открыл свой шкафчик, показав внутри ряд напитков.
Он отдал мне то, что кто-то подарил ему самому. На мгновение неприятный привкус во рту стал совершенно невыносимым. Отставив йогурт в сторону, я сказал, что схожу в туалет, и быстрым шагом покинул кабинет. Тщательно прополоскав рот и ополоснув лицо холодной водой, я полностью пришел в себя, никотиновая тяга, вызванная Цзи Чэньфэном, также отступила. Вытащив целую стопку бумажных полотенец, я вытер руки и вышел из уборной. Но не успел сделать и пары шагов, как услышал крики с лестничного пролета.
— Малышка Мяньхуа сбежала! Быстро, ловите ее!
Я как раз оказался у подножия лестницы и, обернувшись на крик, увидел, как с огромной скоростью вниз по ступенькам мчится черный вихрь. В прежние времена я бы не стал вмешиваться в подобную ерунду. Но сейчас все изменилось – ведь это место работы Цзи Чэньфэна, так что, если произвести хорошее впечатление, возможно, это поможет нам сблизиться. С этой мыслью я выставил ногу на путь черной тени, преграждая ей дорогу.
К моему удивлению, вместо того чтобы затормозить, тень врезалась прямо в меня, а затем... повисла на моей ноге.
— Ах! — молодая медсестра наверху вскрикнула и в панике бросилась вниз: — Ох нет, Малышка Мяньхуа кусается! Скорее кто-нибудь, помогите!
Черная собака по кличке Малышка Мяньхуа вцепилась острыми зубами мне в икру, пронзительная боль была невыносимой.
Я попытался стряхнуть ее, дернув ногой, но она только сильнее сжала челюсти.
Красная жидкость заструилась по штанине на пол, а медсестра все больше впадала в панику.
— Не двигайтесь, ни в коем случае! Я принесу замшевые перчатки, сейчас вернусь, потерпите немного.
Из всех процедурных кабинетов одна за другой выглядывали любопытные головы, врачи и медсестры спешили на помощь.
— Не бойтесь, Малышка Мяньхуа привита, все будет хорошо...
— Вы принесли перчатки? Быстрее, быстрее!
— Не волнуйтесь, она должна в конце концов разжать челюсти...
Держать ногу поднятой было слишком утомительно, и я просто встал на землю, протащив за собой собаку пару шагов. Но она совершенно не думала отпускать меня, продолжая болтаться на моей ноге и предупреждающе рыча на всех, кто пытался к ней прикоснуться.
Что это, черт возьми, за зверь? Бродячая псина? Если хочет кусаться, пусть хоть разок посмотрит на меня. По мере того как боль усиливалась, мое терпение постепенно иссякало.
— Да у вас здесь совсем нет никаких транквилизаторов, электрошокеров или чего-то подобного? — я оперся о стену, устало потирая переносицу – едва сдерживался, чтобы не выругаться.
— А, доктор Цзи, это доктор Цзи пришел уже... Быстрее, зовите доктора Цзи на помощь!
Не знаю, кто это крикнул, но уши у собаки чутко дернулись, и она почти одновременно со мной повернулась в сторону толпы.
Цзи Чэньфэн, должно быть, услышал шум и вышел из кабинета, ведь с его выдающимся ростом его было бы легко найти даже в толпе.
Собака, до этого крепко вцепившаяся мне в ногу, увидев Цзи Чэньфэна, тут же разжала челюсти, плюхнулась на пол, облизнулась и резво подбежала к нему.
Все наблюдатели были простыми смертными и не осмелились ее остановить, в панике расступившись.
Только черная дворняга с очень длинной шерстью на хвосте подвиливая задом подошла к ногам Цзи Чэньфэна. Ее прежняя свирепость как рукой сняло – она подняла передние лапы, уцепившись за штанину, и заискивающе заскулила, явно прося взять ее на руки, погладить и поцеловать.
— Господин Сан... — Цзи Чэньфэн, увидев кровь на полу, нахмурился и направился ко мне.
Но стоило ему сдвинуться с места, как пес вскочил и жалобно залаял, обхватив его ноги передними лапами, не давая уйти.
Цзи Чэньфэну ничего не оставалось, как нагнуться и поднять ее.
Чертова тварь. Я смотрел на эту черную дворнягу, развалившуюся на руках у Цзи Чэньфэна с высунутым языком и самодовольным видом, и уже сотню раз мысленно связал ее веревкой и сбросил в жерло вулкана.
— Вот, принесла... — медсестра, ходившая за перчатками, сбежала с лестницы и при виде этой сцены тоже замерла: — Ах, все закончилось?
— Малышка Мяньхуа – бездомная собака, которую мы подобрали. Характер у нее своенравный, но она особенно любит доктора Цзи... Похоже, что все животные очень любят доктора Цзи, — медсестра поставила аптечку и спросила: — Доктор Цзи, вы справитесь сами? Не нужна моя помощь?
Цзи Чэньфэн пододвинул стул, сел передо мной, достал из аптечки ватные палочки, бинты, йод и прочее и, не поднимая головы, ответил:
— Не стоит, идите, займитесь своими делами.
Медсестричка надулась, разочарованно протянула «О-о», затем вышла из кабинета.
— Хоть Малышке Мяньхуа и сделали прививки, на всякий случай вам лучше съездить в больницу и сделать укол от бешенства, — сказал Цзи Чэньфэн.
— Как я могу туда поехать? — хотя собака укусила левую икру, что не мешало вождению, но ходить было проблематично. Если бы я позвал Тан Бянь, Сан Чжэнбай тоже быстро узнал бы, что меня укусила собака. Но ни в коем случае нельзя было допустить, чтобы он узнал о существовании Цзи Чэньфэна.
— Ладно, вряд ли моя удача настолько плоха...
— Я отвезу Вас, — прервал меня Цзи Чэньфэн. — Неподалеку есть больница с отделением по лечению укусов, Вас укусила собака из нашей клиники, так что мы возьмем на себя полную ответственность.
Он надел медицинские перчатки и кивнул в мою сторону, давая понять, чтобы я засучил штанину.
Я поставил одну ногу между его разведенными ногами, на край стула. Потянув за ткань на колене, я немного приподнял её, обнажив черные носки, пропитанные кровью. Носки крепко держались на кожаных подвязках, не сместившись ни на сантиметр после резких движений. Расстегнув пряжку «утиный клюв» с одной стороны носка, я попытался стянуть его вниз, обнажая рану от укуса, но из-за боли не смог этого сделать.
В расстройстве я откинулся на спинку кресла и попросил Цзи Чэньфэна:
— Вы сделайте это…
Цзи Чэньфэн взглянул на мою рану и достал из аптечки ножницы:
— Можно?
В таком состоянии что еще можно или нельзя?
Я кивнул, велев ему поторопиться.
Холодное металлическое лезвие ножниц скользило по коже, разрезая носок до самой лодыжки. Цзи Чэньфэн остановился, развязал шнурки и осторожно снял с меня ботинки.
Возможно, от прикосновения к ране запекшаяся кровь снова потекла наружу. Яркий красный цвет заставлял кожу вокруг выглядеть особенно бледной.
С тяжёлым дыханием я отвёл взгляд и уставился на пустую стену.
— Может быть немного больно, — произнес он, и холодная мягкая вата прижалась к ране, вызвав такой сильный приступ боли, что я мгновенно напрягся, а мышцы икр задрожали.
Я хотел отдернуть ногу, но Цзи Чэньфэн крепко держал мою лодыжку, не позволяя сдвинуться с места.
На шее выступил холодный пот, я привстал и вцепился в руку Цзи Чэньфэна, тяжело дыша:
— Полегче...
Цзи Чэньфэн на мгновение замер, но ничего не сказал, хотя его движения после этого и стали более осторожными.
Не выпуская его руку, я шипел от боли, и мое и без того нестабильное настроение упало до предела, а тон стал резким:
— Я же просил быть полегче... Как больно... Вы вообще умеете это делать? Хватит, отпустите меня!
Цзи Чэньфэн бросил ватный тампон со стоппером в желтую мусорную корзину, а затем снял слуховой аппарат и очень ловко сунул его в карман своей одежды.
— Поберегите силы, — так сказал мне человек, который еще час назад клялся, что любит любые звуки. Хотя он и обещал поехать со мной на укол, но в итоге не смог. В ветеринарную клинику поступила экстренная ситуация – рвота кровью у большой золотистой собаки. Цзи Чэньфэну пришлось остаться, поэтому он попросил медбрата сопровождать меня.
Медбрат умел водить машину, отвез меня сделать укол и сразу же отвез обратно домой. Видя, что я плохо двигаюсь, он хотел проводить меня до дома, но я отказался.
Опираясь на костыль, я открыл дверь и увидел на столе аккуратно лежащий бумажный пакет. Не знаю, было ли это побочным эффектом вакцины, но у меня сильно болела голова, тело казалось тяжелым, а каждая косточка ныла и пульсировала. Разорвав пакет и развернув сильнодействующее снотворное внутри, я бросил таблетку прямо в рот и проглотил ее.
С трудом добравшись на костылях до спальни, я упал на кровать и через несколько мгновений потерял сознание.
В тот момент мне казалось, что она – это моя мама.
Которая всегда кормила меня, давала игрушки, и когда рядом был Сан Чжэнбай, относилась ко мне очень ласково.
Как четырех или пятилетний ребенок может отличить маму от чудовища?
В моем мире мама и чудовище сосуществовали. Она давала мне еду, она же давала мне голод; она дарила мне тепло, она же приносила мне боль...
В этом доме, похожем на лабиринт, только она вскармливала и растила меня.
Пока люди не обнаружили оставленные ею на мне шрамы, в один миг и мама, и чудовище исчезли. Кроме разрозненных воспоминаний, мне осталась лишь бесконечная печаль.
Она никогда не была мамой...
Меня снова разбудил непрерывный звонок мобильного телефона.
Я вытер лицо и наугад пошарил по постели, в конце концов найдя под подушкой упорно звонивший телефон.
Не увидев имени, я решил, что это спам-звонок, и уже собирался разразиться бранью, но услышал голос Цзи Чэньфэна.
— Господин Сан?
Странно, в начальной школе все должны знать, что звук не может быть статичным, ведь суть звука – волны, возникающие от колебаний объектов. Но почему голос Цзи Чэньфэна звучал так тихо? Это почти как ......
— ... с небоскреба, глядя на снежную бурю.
Цзи Чэньфэн замолчал, возможно, испугавшись моих бессвязных, безумных слов, и его голос стал более взволнованным:
— Господин Сан, Вы в порядке?
— У меня нет никаких сил, тело горит, похоже, жар.
— Есть кто-нибудь дома, кто может о Вас позаботиться?
— Нет. — я перевернулся, и все вокруг закружилось, весь потолок будто завертелся. —Что, собираетесь прийти и позаботиться обо мне?
— До конца моей смены полчаса. Вы ели? Хотите, я что-нибудь принесу?
Услышав, что он и правда собирается прийти, я замер, затем сел на кровати и уточнил:
— Вы придёте ко мне домой, чтобы позаботиться обо мне?
— Если нужно.
Как я мог упустить такой прекрасный шанс?
Узнав адрес и что он может принести на ужин, я повесил трубку и принюхался к своей рубашке – от смеси запахов дезинфектанта и пота меня чуть не вывернуло.
Едва переставляя распухшую ногу, я добрался до ванной, но после душа не почувствовал обычного освежения, наоборот, тело будто стало еще тяжелее.
Подумав, что глоток свежего воздуха поможет, я открыл окно, но резкий осенний ветер с высотки лишь вызвал сильную головную боль.
С трудом закрыв окно, я рухнул на кровать с ощущением, что после этого сна может быть и не проснусь.
Неужели это побочный эффект вакцины, или те ублюдки Чжоу и Юй пытаются меня прикончить? Почему так кружится голова?
[Я не могу, поднимайтесь сами, пароль...]
Из последних сил отправив голосовое Цзи Чэньфэну, я завернулся в одеяло и отключился.
После этого воспоминания обрывочные, нецелостные.
Я слышал, как кто-то вошел в мою спальню, открыл глаза, и на лоб тут же легла ладонь. Прохладная, очень приятная.
С облегчением закрыв глаза, я тут же проснулся от боли в ноге.
В моем затуманенном зрении на краю кровати сидела высокая фигура, меняющая промокший бинт.
— Почему принимали душ без гидроизоляции?
Его голос звучал в моих ушах, будто многократное эхо, каждое слово повторялось бесчисленное количество раз. Хоть он и не имел в виду упрек, мне все равно казалось, что он упрекает меня. Это пробудило воспоминания о чудовище в глубинах моей памяти: «Почему ты все время болеешь», «Почему ты не ешь как следует», «Почему ты позволил папе увидеть свой страх»... Усилившийся ужас заставил меня разрыдаться и безудержно молить о пощаде.
— Прости... Я был не прав... Я больше не посмею...
Взгляд расфокусировался, всё расплывалось, из уголков глаз непрерывно текли слезы.
Теплая ладонь погладила мою щеку, вытирая влагу, и в его всегда спокойном тоне наконец проскользнули нотки волнения.
— Сан Нянь? Все хорошо, это я... — снова и снова успокаивал он меня. — Это я.
Слезы высохли, тело перестало дрожать, и я наконец разглядел, кто передо мной.
— Цзи Чэньфэн... — я раскрыл объятия и крепко обнял его.
Уже не помню, какая бывшая подружка говорила, что я как вампир, жадно впитываю тепло окружающих, впитываю и впитываю, пока у другой стороны не останется тепла и она не станет такой же ледяной, как и я, а потом с горечью покинет меня.
А ведь вначале все были такими теплыми, такими живыми...
— Мы оба... жалкие отщепенцы, никому не нужные жалкие отщепенцы...
Из-за того, что страдаем одинаковой болезнью, мы можем согревать друг друга.
— Не жалкие...
В ушах звенит, совершенно не слышно, что говорит другая сторона.
— На самом деле я... не... тебя...
Что он, черт возьми, имеет в виду? Или это из-за жара? В этот раз в его объятиях было так жарко.
Ранним утром солнечные лучи просачивались сквозь щели в шторах. На верхних этажах, наверное, не слышно птичьего гомона, но почему-то с самого утра меня окружало оживленное щебетанье и шумное чириканье птиц.
Еле сдерживая желание снова заснуть и не видеть снов, я задался вопросом, откуда доносятся эти звуки? Раздраженно открыв глаза и уже собираясь найти источник шума, я увидел, как человек рядом со мной потянулся через меня к мобильному телефону на прикроватной тумбочке и отключил эту надоедливую трель.
Белая рубашка привела мой взгляд к слегка уставшему, но по-прежнему свежему лицу Цзи Чэньфэна.
После целого ряда сложных размышлений вроде «почему в моей постели мужчина», я быстро вспомнил, что произошло прошлой ночью.
Это я.
Это я обнимал его и не отпускал.
Проклятье.
Внимание! Этот перевод, возможно, ещё не готов.
Его статус: перевод редактируется
http://tl.rulate.ru/book/4306/156074
